Мне не передать словами, всю боль одиночества.
Я закурил.
Курю женские сигареты с ментолом. Отвратная гадость, скажу я тебе, и совсем не по доминантски.
Недавнее, чем позавчера, общаясь с другом, обсуждали женские жопки, было очевидно, что я теряю к ним интерес. Если пойдёт так и далее — уверую, во что нибудь увлекательное.
Когда был совсем молод, с друзьями на поле, рвали горох вместе со стеблями, садились на эту охапку, как в кресло, ловили рыбу в пруду и поедали, прямо таки из под себя зелёные стручки.
Теперь горох нельзя.
Мало, что осталось в жизни весёлого, разве, что мой друг, постоянно говорящий про жопки молоденьких сотрудниц.
Этот лысеющий «вудман» всегда весел и бодр.
Постоянно заставляет меня пить пиво...
А я бы лучше выпил белого сухого, обмазывая крекер заплесневелым сыром.
Одиночество.
Как бы кому-то, какой нибудь прекрасной деве, повезло бы впитать всю мою грусть, будь бы я моложе.... а все, я уже слишком стар.
Теперь грусть — просто грусть.
Никакой романтики.
Доброй ночи, дорогой дневник.
Нужно срочно кого то выебать.