Много лет меня мучает противоречивая мысль, будто бы я — куколд. Когда только узнал об этом явлении, вывернуло наизнанку. Помню, даже не удержался и написал одному нижнему, который на тематических сайтах всюду рекламировал свою кандидатуру на эту роль: «Эй, парень, давай без обиняков: расскажи, вот что может так переть в этой теме?!» Остался без внимания. Позже узнал эту страсть, измучил себя ею, но ответа до сих пор не нашел.

Опытная верхняя, которая вела меня по пятам за своей неуёмной похотью более двух лет, навязала мне эту фантазию. Первое время в моменты, когда она разрешала мне мастурбировать в ее постели и, нежно укутав ласковыми руками мое лицо у себя на груди, шептала мне на ушко свои мерзопакостные фантазии сексвайф, я чурался этого, хныкал, что ничего этого не хочу и упрашивал не поступать так со мной, но рука моя предательски надрачивала налитый кровью и готовый взорваться член. Потом она сочинила себе, что оставит мне обслуживать лишь ее попочку, а от киски навсегда отлучит и найдет себе для куни второго раба с непременным условием, чтобы я прежде передал ему свои великолепные, на ее взгляд, навыки.

Преподносила она мне такие свои бесстыжие помыслы всегда нежно, мягко, выдавая их за заботу обо мне и ласково поясняя, что секс мне совсем ни к чему, а вот от моего языка в ее заднице она очень скоро кончает.

После она выдумала, чтобы я, как она выражалась, долизывал ее за любовниками, если она не сумеет с ними кончить:

— Ты даже не будешь лизать меня, как раньше, а станешь просто доделывать чужую работу, — унижала она меня, когда я, будучи в такой момент где-нибудь у нее под юбкой, от мнимой злости хотел высосать из нее клитор. — Знаешь, на деле некоторые из них оказываются совсем никудышными.

Я бесился, но сходил с ума и сладостно упивался этим ее ощущением вседозволенности со мной, нахальной подготовкой меня к регулярным изменам и материнской лаской, которой она еще более принижала меня пред собой, точно я совсем дитя, а она желает разнообразить свою постель взрослым опытным самцом.

Вы думаете, мне не стыдно об этом писать?! Черт возьми, все это отвратительно. Но слушайте дальше.

Однажды она прислала мне на телефон какую-то картинку, где девчонка резвится на сидящем на диване члене, повернувшись к нему спиной, а на полу подле нее на коленях сидит оголенный бедолага и нализывает подставленную ему девичью письку. Меня аж перекорежило: в трех сантиметрах от лица несчастного девчонку суетливо пялил настоящий, мать его, живой, отвратительный мужской член. Буэ-э-э!

«Вот дерьмо! — подумал я тогда. — Кажется, моя красавица совсем берега потеряла».

«Хочу так...» — не заставило себя ждать ее следующее сообщение.

Вечером я объяснил ей, что если во время такого лизания на язык мне нечаянно попадется мужской член, я не выдержу и полезу его убивать. Томно закатив глазки и смущенно улыбаясь, она приняла мои аргументы, но уже той же ночью, когда я был целиком распят на кровати гвоздями ее сексуальности, на ухо мне снова посыпались эти медовые мерзости.

Я сражался тогда со своей верхней по меньшей мере полгода и, к чести сказать, так и не допустил в свою жизнь ни одной этой сцены, но спустя время мы все-таки расстались.

А уже через несколько месяцев, точно соскучившись друг по другу, встретились в кафе, где после продолжительного кальяна и кокетливо свисающей с ее ножки черной туфельки она уже без бывалой ласки и даже несколько деловито заявила, что хочет построить со мной полноценные куколд-отношения (так и сказала: «полноценные»; хотя что может быть более неполноценным!).

— А как это? — робко спросил я, хоть и отлично все понимал, но хотел выдернуть себе на память еще немного этого гадкого ее образа сексвайф, который изнурял меня теперь чуть ни каждую ночь.

— Ну чтобы я трахалась, а ты в это время меня вылизывал, — коротко пояснила она, будто я бестолковый несмышлёныш.

— Как же вы тогда будете трахаться? — еще тише спросил я ее.

— Ну как, — наигранно смущенно улыбнулась она и с интонациями извинений в голосе пояснила: — на тебе.

На такое я тогда согласиться уж точно не мог. Сразу сообразил, как по лбу мне будут шлепать мужские яйца — ну, уж, избавьте! Отказался наотрез. Рассталась в тот вечер она со мной очень холодно и пренебрежительно, точно даже раздумывая, следует ли ей теперь размениваться на вежливость с таким бесполезным для нее недотёпой. Но уже ночью я неистово мастурбировал в своей постели, представляя себе ее именно в этом антураже: когда сзади нее отвратительный подлец, а снизу податливой подстилкой небрежно постелен я. И мелодичный звонкий смех сквозь стоны ее сладостных уст, которые мне уже никогда не будет дозволено целовать.

Прошло несколько лет, но она до сих пор остается для меня непревзойденной верхней, а в своих фантазиях я всегда ее куколд. Как могу, обхожу стороной в своих мыслях этих бесконечных голых паршивцев, присутствие в картинке которых ломает все мое удовольствие, но концентрируюсь на образе этой сучки, которая именно наличием в кадре этих самцов сводит меня с ума более всего на свете. Мало что еще может так меня унизить, а, значит, мало что еще может так ее возвысить. И эта ее недоступность — ведь разве не сильнее остального может распалить мужское сердце безответное желание?

Может, ключ к разгадке этой странной фантазии, которой я заразился от нее, точно гонореей, но которую не могу (или не хочу) теперь вылечить, кроется именно в этой моей примитивной мысли? Чем ниже я — тем выше она. Бесконечная удаленность статусов при глубочайшей интимной близости. Апогей БДСМ.

Ответил ли я себе на вопрос, много лет назад заданный тому куколду-выскочке с тематического сайта? Не думаю.