— Ты – турок?

— Нет, англичанин.

— Давай пообщаемся по вебке перед свиданием.

— Давай.

На меня через экран смотрел паренек из западных фильмов. Сразу смутившийся, хотя в переписке так лихо обещал интимные красоты своей развитости: фейсрайдинг ему нравился больше фейсситинга. От секси-мачо его отличали только бреккеты на зубах (не помешают ли райдовать?).

— Я – английский бульдог!

— И в чем это выражается? Отвисших щек нет, вроде, не кусаешься. Рычать любишь?

— Это просто такое выражение, Черчилля так называли.

«А ты тут причем, поди не Черчилль», не стала я мучить его ломаный русский этой мыслью.

— Я работаю англичанином.

— Хи.

— В школе английского языка как его носитель.

У него хватило денег на дорогие билеты в Неверленд и там бы смеялся над нами сатирик Задорнов, если бы был жив: мой английский бульдог сидел раскинув руки, демонстративно не прикасаясь ко мне. Михаил Николаевич рассказывал со сцены когда-то, что иностранные мужчины больше всего боятся, как бы женщины рядом не засудили их за сексуальные домогательства. Вот и сидят они так, чтобы не обвинили их пальчики в шаловливости. Это же не могло быть правдой… Ан-нет, не соврал.

— А ты и тра@аешься вот так вот? С раскинутыми руками, лишь бы не прикоснуться?

— Если захочешь, могу и так. А могу и как в регби.

— Когда хватают, опрокидывают и орут?

— Да, загоняя сразу и поглубже.

— Интересно, но это требует более длительного знакомства. Так что сперва побегай для меня по базам, как в американском футболе. Мы не должны привязываться лишь к собственным национальным признакам.

Оказалось, что по-английски можно не только говорить, но и молчать и даже стонать. А еще кричать и охать. Самые лучшие языковые курсы, когда не только ты погружаешься в языковую среду, но и она в тебя…

Нелли Верховская, а фотка с моря

ver-n.com/images/Erotika-statti/sea.png