В каждой деревне, в каждом городке есть такое место, куда может податься усталый путник и выпровоженный из дома ревнивой супругой пьяный муж. И этот город не исключение. Не большой трактир, овеянный профессором Толкином и богословом Льюисом, примостился прямо на главной площади. Входя в него, сразу от дверей тебя окутывает непреодолимо влекущим ореолом уюта, тепла и спокойствия. Осиновые дрова задорно потрескивают в большом камине с кованными решетками. Тихая музыка обволакивает тебя вкрадчивыми лютневыми переливами.

В дальнем углу зала, у камина, сидел молодой человек. Не высокий и не низкий, не худой и не толстый, не красавец и не Квазимодо. Здесь он известен как Сказочник. Он сидит в своём углу и наблюдает за нескончаемой вереницей странников, слушает их и впитывает знания о тех местах, в которых они побывали. Его хитрый прищур и лёгкая улыбка — постоянные гости в этом трактире, а его манящий голос рассказчика не раз украшал зимние вечера этого места. Вкусы Сказочника неизменны — густая наваристая каша, щедро сдобренная маслом, небольшие кусочки оленины на шпажках и кувшин забористого, тёмного эля.

В трактир, громыхая тяжелой поступью, вошёл местный судья. Гордым взором, не лишенный толики надменности, Судья окинул помещение. Неподалёку от Сказочника один стол оставался не занятым. Слуга закона прошествовал к нему и тяжело опустился на дубовый стул, чётко отрапортовав заказ официантке. Густая, наваристая каша, щедро сдобренная маслом. Жрец Фемиды любил простую и непритязательную пищу. В конце концов — это лишь топливо, которое не даёт тебе угаснуть. А он угасал. С каждым днём, с каждым принятым решением, с каждым выдвинутым вердиктом — он угасал. Орда воров и убийц, взяточников и разбойников не заканчивалась, а лишь множилась. Судья устал. Но Судья не сдавался. Его миссия ещё не выполнена. Справедливость не восстановлена. Лёгким кивком поприветствовав Сказочника, блюститель порядка принялся ужинать, мысленно перебирая страницы "Кодекса Преступлений".

Внезапно, громко хлопнув дверью, в зал проникла полная противоположность Судьи. Шут местного правителя. О его появлении заявил веселый перезвон бубенцов на его колпаке. Радостный хохот посетителей вторил ему. Тепло поздоровавшись с каждым, вбросив пару задорных шуток, маленький паяц плюхнулся за стол Судьи. На мгновение, на лице Судьи проступило недовольство, однако он решил не давать волю эмоциям. Растолковав это как приглашение разделить трапезу, гаер подозвал подавальщицу и заказал себе кувшин терпкого эля. Сдув шапку пены, он принялся рассказывать очередную хохму. Народ улыбался, и лишь Сказочник заметил в глазах клоуна отголоски холодной тоски. Бесконечная карусель пиров, представлений и пьянства сделали свое дело. Старый клоун, скрывающий борозды морщин и опухший от возлияний сизый нос за слоями грима, давно разучился радоваться и смеяться. Искренне и по настоящему. Шут устал. Но Шут не сдавался. Его призвание — смешить людей, и с ним он справляется отлично. Он не прекратит этим заниматься, ни за какие богатства этого бренного мира.

Поглощенные ужином и беседой, Судья и Шут не заметили приближения следующего посетителя. Молодой врач. Интеллигентный юноша, недавно окончивший Императорскую Академию Врачевания вежливо улыбнулся этой паре и попросил разрешения присоединиться. Его уважали в городе и не раздумывая, приняли в свой круг. Заказав оленину на шпажках, Ученый углубился в свои размышления. Его преследовали призраки прошлого, его вели мечты о будущем. Столько открытий ещё нужно совершить! В подвале дома его ждали любимые колбы и пробирки, в которых шли химические процессы, сути которых он не мог понять. Но он их видел! Они работали! И вместо того, что бы продвигать науку, львиную долю дня он проводит заполняя нудные формуляры пациентов, ведя бесполезную отчетность препаратов и удаляя пролежни городскому скоту. Не к этому он шел. Ученый устал. Но ученый не сдавался. Несбыточные мечты выстраивались в его голове в четкий и равновесный парад планов на будущее. Прорыв будет совершен.

Сказочник с интересом наблюдал за этой странной компанией. Заметив его изучающий взгляд Судья, Шут и Ученый пригласили его присоединиться к дискуссии, на что получили согласие. Это была теплая беседа. Сказочник рассказывал о далеких странах и невероятных событиях, Ученый успевал вставлять комментарии, раскрывающие глубину этого повествования. Шут не поленился раскрасить рассказ юмором и сатирой, а Судья добавлял рациональности и логики. Они чувствовали себя единым тандемом, делающим одно дело.

В трактир вошла она. Молодая девушка, в, когда-то дорогих, но явно потерявших вид одеждах. Она была ангельски красива, однако её выдавал взгляд. Холодный, расчетливый и ... жестокий. Все в Городе знали эту девушку. Молодая дочь обнищавшего и выжившего из ума дворянина не нашла для себя лучшего способа не умереть от голода и стала уличной девкой. Грустная история, но ей никто не сочувствовал. Она опустилась на дно, продавая любовь за деньги, но требовала к себе дворянского почтения. Она отказывалась признавать своё грехопадение. Ни сказав ни слова, она грациозно опустилась на стул рядом с четырьмя приятелями.

Сказочник недолюбливал её. Она его раздражала одним своим видом. Внезапно, он поймал себя на мысли, что его спутники напрочь забыли о нём! Всё их внимание было направленно на Куртизанку. Вознегодовав, Сказочник открыл было рот, что бы накричать на нее, но не смог. Он не мог её прогнать. В глубине души он знал, что не имеет права быть недовольным ею. Ведь он любил её. Когда-то, давным-давно, сотни лет назад, но любил. Разочаровавшись в том, что судьба опять подводит его к этой неприятной рефлексии, к мыслям о падении нравов, Сказочник понуро опустился на стул. Куртизанка же, ехидно оскалив свои очаровательные зубки, презрительно вперила в него полный презрения взгляд. Она всё понимала. И ей это нравилось.

Судья, Шут и Ученый заметили это. Они решили оставить Сказочника наедине со своими размышлениями. На прощание, каждый из них решил сделать Куртизанке подарок. Ученый подарил ей научный труд о философии жизни, что бы напомнить ей кто она на самом деле. Шут подарил ей свой колпак, что бы напомнить ей о том, что счастье и радость мимолетны и их нужно ловить и удерживать. Судья подарил ей эдикт, в котором указано, что он не будет судить её, что бы она вспомнила, что осуждение не безвозвратно. Эта троица удалилась, а Куртизанка задумчиво смотрела в огонь камина. Она вспоминала что-то давно ускользнувшее. Она думала и рассуждала, заглядывая в свою суть. Она грезила о светлой надежде на будущее. И она улыбалась. Тепло и по настоящему. Быть может первый раз за очень долгое время. Посмотрев на Сказочника, она сказала "Прости!" и вышла из трактира. Сказочник погнался за ней, но оказавшись за порогом, увидел лишь темноту и метель. Вернувшись на свое излюбленное место, он принялся делать то единственное, что умел. Рассказывать. Рассказывать самому себе о самом себе...