Вот уже прошло больше двух месяцев, как Лиза вернулась в имение из Европы, где училась, на каникулы.

Папенька рано утром уехал по делам в город. Ближе к обеду девушка поднялась с мягкой кровати и подошла к зеркалу. Расстегнула пеньюар и покрутилась. Отражение в зеркале очень разочаровало юную барыню. Из зеркала на нее смотрела тощая девочка с едва набухшими сосками вместо груди. Половое созревание было в самом разгаре. Периодически ее беспокоил зуд в районе промежности. Подруги по учебе научили, как нужно себя ласкать, чтобы избавиться от зуда. Лизе очень понравился этот способ избавления. Но категорически не нравилось свое отражение в зеркале. Эти титьки намного меньше, чем у дворовых ровесниц.

В таком прескверном настроении она подошла к окну. Во дворе юноша колол дрова. Лиза с трудом узнала Тишку. За последний год он возмужал. Под носом вырос пушок. В совсем раннем детстве они часто играли вместе.

Лиза решительно открыла окно.

— Тишка, бегом ко мне!

Парень рванул галопом с места.

В имении активно практиковались телесные наказания. Но барин и приказчик применяли их только за серьезные проступки. Чего нельзя сказать про Лизу. Ее жестокость и изобретательность в плане наказания дворни просто поражала. Ее боялись все, кого она была вправе подвергнуть наказанию. При этом никто не смел пожаловаться барину, потому что любил он ее очень сильно и всячески потакал ее капризам — она была его единственной дочерью. Жена, мать Лизы, умерла во время родов.

Чувствуя полную безнаказанность, Лиза довольно часто проявляла свою садистскую сущность. Ей очень нравилось теребить свою промежность, наблюдая, как дворня корчится от боли. Нет, отец, конечно, не давал ей права увечить крепостных. Даже порку кнутом оставил только под свой приказ. А что такое порка кнутом, видела вся дворня в округе. Прошлой зимой от такой порки прямо в ее процессе умер Захар. Он похитил деньги и хотел убежать на Дон, к казакам. Воли захотелось. А буквально через месяц пороли прилюдно Прохора. Девку снасильничал. Его пороли ее братья. Видимо, не так сильно — Прохор выжил, но три месяца отлеживался, перед тем как взять в жены Клавку, которую снасильничал. Каждый удар кнута оставлял глубокий кровоточащий след. Это было очень суровым наказанием. Поэтому отец позволил Лизе использовать только розги и крапиву. Но дворне никто не сообщил, что Лиза не может повелеть выпороть кнутом.

Сама Лиза очень любила пороть красивых девок с большими титьками. Порола сильно, с оттяжкой, до крови. А мужиков она любила стегать по залупленной головке и яйцам пучком свежей крапивы. Барину никто не жаловался. Все знали, что он все прощает своей любимой и единственной дочке. Да и кнут был главным аргументом, чтобы молчать.

Тишка, запыхавшись, аккуратно открыл дверь в комнату Лизаветы.

— Почему без стука вошел в комнату барыни? — надменно сурово спросила девушка. — Будешь наказан.

Парень уже был готов к этому, зная жестокий нрав девчонки.

— Раздевайся догола, рассыпь горох в углу и вставай на него на колени лицом ко мне, — сурово приказала барыня.

Не послушаться было себе дороже. Через минуту полностью голый юноша стоял на коленях на горохе.

— Рукоблудил на этой неделе? Только не ври мне, а то сильнее накажу, — прошипела Лиза.

— Да, барыня, был грех, — багровея от стыда, произнес Тишка и опустил глаза.

— Кого представлял, когда рукоблудил?

— Стаську, барыня.

Стаська была ровесницей Елизаветы. Но, в отличие от нее, выросла красавицей. Толстая коса, довольно большие для ее возраста груди и круглая попка в купе с тонкой талией. Даже веснушки на лице и спине совершенно не портили привлекательность юной зеленоглазой красавицы. Барыня очень завидовала Стаське и люто ее ненавидела. При каждой возможности жестоко порола ее розгами и заставляла пихать крапиву между ляжек в районе промежности.

— Теперь ты будешь рукоблудить только в моем присутствии. Ты это понял?

— Да, барыня.

— И не смей спускать свое семя без моего веления! Давай, тереби своего петушка.

Елизавета внимательно осмотрела хозяйство Тишки. Еще до начала теребления его петух был уже в готовом состоянии.

— Иди и приведи Стаську, — велела юная барыня.

Тихон попытался надеть портки.

— Иди так. Пусть Стаська увидит твоего петуха во всей красе. И чтобы вошли ко мне оба голые, а у тебя хреновина бы торчала. У тебя ровно одна минута, — с ехидцей произнесла барышня.

У Тихона не было часов, но он понимал, что минута — это очень мало.

Детородный орган Тихона увидели все ткачихи, когда он ворвался, запыхавшись, в комнату, где они работали. Девки задорно засмеялись, увидев Тихона в таком состоянии. Не смешно было только Стаське, когда он схватил ее за руку и шепнул на ухо, что юная барыня зовет.

— Стася, быстро раздевайся полностью. Юная барыня нас в голом виде обоих позвала, — на ходу бросил Тишка, таща сопротивляющуюся девку в сторону комнаты Елизаветы.

Девушка не успела осознать просьбу парня да еще и была шокирована его видом. Возбужденный мужской орган она видела впервые. Девки рассказывали, конечно, что хер у мужиков увеличивается при виде голых баб, чтобы можно начать совокупляться. Ведь вялые небольшие петушки не запихнуть туда, откуда дети родятся.

В комнату барыни Тишка втащил Стаську в платье.

— Ступай на горох пока, — небрежно бросила Лиза Тихону. — А ты, сучка, быстро снимай платье и вставай на колени. Ты срала сегодня, кстати?

— Да, барыня, опорожнилась утром, — потупив глаза, ответила девка.

— Тем лучше для тебя. Все мужики в соседних деревнях тебя уже использовали порочно?

— Нет, барыня. Я еще девица. До свадьбы ведь нельзя.

— И в сраку не елозили что ли?

— Как это в сраку?- искренне удивилась Стаська. — Ведь так никто не покрывает.

— Ну вот и испытаешь на себе в качестве наказания, — усмехнулась юная извращенка. — Вы же оба не исполнили мой приказ.

Тихон не чувствовал боли в коленях от стояния на горохе. Его детородный орган приобрел почти каменное состояние от вида самой желанной голой девки в деревне, стоящей на коленях.

— Тишка, а ты сколько девиц в наших деревнях испортил?

— Ни одной, барыня, — робко ответил юноша. — До свадьбы же нельзя. Только рукоблудю я.

— Я тебе уже говорила, что рукоблудить будешь только в моем присутствии и только по моему велению! А теперь отряхни горох с коленей и пихай свой петух в сраку Стаськи, — холодным голосом приказала Елизавета.

У Тишки долго не получалось воткнуть свою штуку в жопу девки. Чувствовалось сильное сопротивление отверстия Стаськи и отсутствие опыта Тишки. После долгих попыток орган парня внезапно резко погрузилась внутрь девушки.

— Дери ее, не жалея, только не смей стрелять в нее мужской жидкостью! — томно сказала барыня, шевеля одеялом в районе, где заканчиваются ноги. Когда будет подходить, вытаскивай петух и стреляй ей на спину или на жирную жопу. Я хочу посмотреть сколько жидкости выделится.

Тихон был на седьмом небе от счастья. Он обладал самой желанной девкой из деревни. Она плакала от боли, но он этого не замечал. Приказ барыни тоже прозвучал мимо ушей. Эйфория от обладания красоткой затмила даже страх наказания. Он загнал свою штуку на полную глубину и выстрелил...

Осознание того, что его теперь ждет, пришло сразу же. Пытаясь замаскировать свой промах, Тихон продолжал движения в Стаське. Его судороги все же заметила юная барыня.

— Тишка, неси скамейку и розги. Ты снова не выполнил мой приказ, — прошипела барыня.

Парень вышел из девушки с чпокающим звуком. Предательская жидкость тянулась с его петуха. Он обреченно поплелся за скамьей и кадушкой с прутьями.

— Стаська, тебе больно было?

— Да, очень. Особенно сначала, — зашмыгала девчушка.

— Вытерпела же, не померла. А сейчас ты высечешь его розгами. Бей со всей силы. Отомсти ему! Бей с оттяжкой, не жалей!

Стаська хоть и понимала, что не Тишка все это затеял, но все-таки остервенело лупила что есть мочи по его заднице розгами. А Тихон не смел соскочить с лавки и прикрыть свою жопу.

А потом они оба еще полчаса стояли голые рядом друг с другом на горохе. У девушки по ляжке стекала матовая жидкость, а у парня красные капли с ягодиц. Барыня уняла свой зуд внимательно наблюдая и руководя процессом. Папенька, естественно, не узнал об этом событии.

Барыне приходилось регулярно теребить у себя между ног, чтобы унять часто начинающийся зуд. И тут она вспомнила про Тишку. И вот Тишка вновь теребил свой орган, стоя на коленях на горохе. В этот раз жидкости выстрелило гораздо больше.

— Ты правда не рукоблудил всю неделю? — с небольшим удивлением спросила Лиза.

— Да, барыня. Я выполнял ваш приказ.

— Похвально. А хочешь отоварить девку, как положено?

— Так мне еще рано жениться, барыня.

— А никто и не просит тебя жениться.

— А какое наказание я за это получу? — робко спросил Тиша.

— Будешь мне лизать там! — немного смущаясь, произнесла юная извращенка.

— Барыня, я не умею, но могу попробовать.

— Вот и славно. А пока позови прачку.

Тишка метнулся за прачкой.

Прачка была уже довольно зрелой женщиной лет тридцати-тридцати пяти, но все еще сохранила остатки былой красоты. Год назад у нее умер муж, садовник.

— Видишь лужицу возле гороха? Вытри, — обратилась она к женщине.

Прачка прекрасно поняла, что это за «лужица», тем не менее молниеносно выполнила поручение.

— У тебя еще идет кровь?

— Нет, барыня, уже не идет. Как муж умер перестала идти.

— Я так и знала. Ты будешь сегодня наказана. Ты плохо постирала мой бант. Выбирай: сто розог или отдашь себя Тишке, — с ухмылкой заявила Лиза.

— Барыня, конечно, выбираю розги. Как я могу позволить насиловать себя какому-то мальцу. Буду терпеть заслуженную боль от розог.

— Почему насиловать? Он просто тебя покроет. Если будешь сопротивляться, самолично запорю тебя кнутом до полусмерти.

Услышав про кнут, прачка сразу побледнела и задрожала всем телом.

— Барыня, умоляю, пощадите! Я все сделаю, — с ужасом в глазах залепетала женщина.

— Ладно. Кнут отменяю, — удовлетворенно произнесла Елизавета, обрадовавшись, что блеф удался. — Неси бельевые прищепки. А ты, Тишка — лавку и розги.

Прачка побежала за бельевыми прищепками, а Тихон привычно втащил скамью для порки и кадку с розгами.

— Розги в этот раз не для вас. — Ты раздевайся полностью, живо! — обратилась юная барыня к прачке. — А ты прикрепи ей на соски прищепки, — приказала она Тихону.

В этот момент вошел конюх, держа за ухо совсем юную девочку.

— Раздень ее, положи на лавку и выдай десять розог, — обратилась барыня к конюху.

Девочка хныкала, похоже, что ее должны были пороть сегодня в первый раз.

После первого же удара розги девочка завизжала, обхватила свою попку ладошками и соскочила со скамьи.

Это было большой дерзостью. Но девочка, видимо, этого еще не знала.

Барыня приказала конюху и Тихону растянуть девку на лавке, крепко держав за руки и за ноги.

Лиза встала с кровати, взяла прут и начала сильно хлестать по попке девочки. Она остановилась, только когда та перестала визжать, потеряв сознание, а с попы начали стекать струйки крови. После завершения экзекуции конюх вынес на руках ее обмякшее тельце.

— Я хотела сбить прищепки вожжами, но передумала. Оторвалась на этой мелкой мерзавке, которая меня разбудила сегодня утром своим криком. Снимай сама прищепки, ложись на пол и раздвинь ноги. А ты, — обратилась юная садистка к Тишке, — овладей ею, как женой.

Прачка не ожидала, что снимать прищепки больнее, чем их ставить.

Тишке очень понравилось сие действо. Правда, он это сделал с закрытыми глазами, представляя на месте прачки Стаську. А затем ему пришлось долго лизать у барыни. Хорошо, что она осталась довольна.

Все имение с нетерпением ждало, когда у юной барыни закончатся каникулы...

* * *

— Стаська, а до какого времени девок дерут по субботам?

— Батенька может их пороть, пока сватов не зашлют. От годов не зависит.

— А парней?

— Ну до тех пор, пока женилка не вырастет и не начнут выглядеть мужичками.

— А как выбирают себе пару?

— Люб или не люб чаще всего. А так в банях подглядывают. Или родственники или друзья рассказывают, ладен парень или девка или нет. Ведь секут по субботам голыми. Братья и сестры все видят. А потом делятся секретами с подружками или с друзьями.

Елизавета закатила глаза. Новая фантазия начала щекотать ее мозг.

— Стаська, к следующей субботе собери на конюшне всех девок на выданье и женихов. Только чтобы у всех была пара. Поняла?

— Да, барыня.

В окрестных деревнях все знали, кто с кем женихался. Стаська, боясь гнева барыни, собрала даже тех, кому еще рано было жениться, но которые уже начинали женихаться.

Наступила долгожданная суббота. Лиза накануне во всех красках смаковала будущее событие. Тридцать юных тел никогда еще не были в конюшне у папеньки. По приказу барыни, громко щелкая кнутом, конюх велел всем потенциальным женихам и невестам полностью раздеться и встать друг перед другом на колени. От такого количества молодых голых девичьих тел у всех парней вздыбились петухи. А когда они вставали на колени перед своими потенциальными невестами, их член крепчал еще больше. Девки с закинутыми за голову руками во всей красе демонстрировали свои сиськи. Почти у всех от стыда были бордовые лица и текли слезы.

— Ну, что? Хорошие смотрины я вам устроила? —с самодовольной улыбочкой произнесла юная извращенка, прохаживаясь между рядами голых юных тел.

А смотрины оказались действительно хорошими. Помимо своих пассий, были как бы невзначай, но очень внимательно, рассмотрены все особи противоположного пола во всей красе.

Но ведь это была суббота. Время порки за грехи или просто для профилактики.

— А теперь жених должен высечь розгами свою девку, — с слегка помутневшими от эйфории глазами приказала Лизавета. — Сечь в полную силу, пока не выступят капельки крови. А кто будет халтурить, познакомится с кнутом.

Конюшня заполнилась визгами, криками, причитаниями и мольбами. Парни не умели пороть и не знали, как можно максимально быстро рассечь юную девичью попу до появления крови. Почти все орудовали розгой, как веником в бане. Вроде и старались бить сильно, но попадали то серединой розги, то вообще вскользь. Выброс адреналина и сильное возбуждение дало о себе знать...

Резкие крики и нарастающий запах пота в конюшне вынудили барыню остановить этот хаотичный процесс. Она приказала конюху, чтобы пары поменялись местами, а девки отомстили за свою боль, и спешно покинула помещение.

На этот раз угроза порки кнутом не потребовалась. Девки яростно мстили своим обидчикам за перенесенные страдания, охаживая жопы парней лозинами. Что интересно, но после этого события некоторые потенциальные пары распались и сошлись новые. План Лизаветы по поводу смотрин сработал.

Кровавая Мэри и развязка

Тихон довольно сносно научился делать приятно барыне. Все свои желания она уже удовлетворяла только с помощью холопа. Парень практически не покидал покоев Лизаветы. Извращенке нравилось, что во время процесса петух Тиши был во всеоружии, но всю неделю спускать ему было запрещено. В субботу, вместо порки, Тишка трахал прачку в присутствии барыни. Это было наградой.

Естественно, об этом узнала Стаська. И однажды, не выдержав, дерзко ответила барыне. Она понимала, что будет подвергнута суровому наказанию, но не смогла остановить себя. Ревность душила до горечи в горле.

Лиза не стала горячиться, решила перенести наказание за дерзость на субботу.

— Тишка, к полудню приходи в мою спальню и захвати водку, стакан и соль. Ну, и Стаську, конечно, — в злорадной улыбке расплылась юная барыня.

Парень еле дотащил сопротивлявшуюся девушку до дверей спальни Лизки. Робко постучав, отворил дверь. В комнате слева возле кровати барыни раком стояла полностью голая прачка, а справа скамья, покрытая толстым слоем свежей крапивы и розги в кадке. Лиза в шелковом пеньюаре прохаживалась по комнате, таская за собой огромный бычий кнут.

— Поставь водку и соль на столик и быстро раздевайтесь оба донага, — прошипела юная садистка. — Тиша, ты славно поработал всю неделю и заслужил награду. Можешь приступать.

Уже ставшее привычным вознаграждение было так близко. Но рядом стояла Стася и по холодному блеску глаз барыни юноша понял, что тут не все так просто.

— Я за дерзость приговорила твою Стаську к порке кнутом, — закатив глаза в потолок и голосом, не предполагающим пощады, произнесла единственная одетая в спальне девушка. — Я хочу, чтобы на ее толстой жопе и сиськах остались навечно рубцы и она не гордилась более своими телесами.

Стаська начала плакать навзрыд.

— Тиша, ты все еще любишь эту девку?

— Да, барыня, люблю! — резко выпалил парень.

— Я так и знала. У тебя есть шанс ее спасти от кнута. Ты готов? — спросила Лиза.

— Да, конечно, — всхлипнул холоп.

— Ну, что ж. План таков. Клавку отпускаем в прачечную. Пусть как следует перестирает весь мой гардероб перед отъездом. А ты, голубок, залупи свой петушок и ложись на лавку с крапивой. А уж Стаська тебя отходит розгами до крови, чтобы стекала струйками с обеих сторон твоей сраки.

Такого поворота не ожидал никто. Прачка, даже не одеваясь, молниеносно ретировалась вон из комнаты. А Тихон и Стася продолжали стоять в недоумении.

— Я два раза повторять не буду, — резко крикнула барыня.

Тишка не уже не понимал, где было больнее. Переднюю часть тела зло жгла свежая крапива. А по заду почти умело секла Стаська. От захлестнувшей со всех сторон боли он уже почти начал терять сознание.

— Ты не зря принес водку и соль. Девочки на учебе дали мне попробовать коктейль Кровавая Мэри. Водка с томатным соком. Я еще подумала, что за чушь? Кровь должна быть настоящей. Стаська, налей водку в стакан и посыпь жопу Тишки солью, — отчеканила приказ Лизавета.

Новая волна боли накатила на Тихона. Соль начала разъедать ранки, оставленные от порки.

— Пей водку и слизывай кровь с солью с его жопы, если хочешь облегчить его страдания. Надеюсь, про кнут больше напоминать не нужно, — смеясь сказала извращенка.

— А теперь встали друг перед другом на коленях лицом к лицу. Быстро!

Тихон с трудом поднялся с лавки, отряхивая ненавистную крапиву и опустился на колени перед Стасей, у которой по щеке была размазана его кровь.

— Тишка, даже после этого ты еще хочешь жениться на этой девке? — с издевкой спросила барыня.

— Да. Все еще хочу.

— А ты тоже готова выйти за него замуж? — обратилась Лиза к девушке.

— Да, барыня.

— Совет вам да любовь. Скажу папеньке, чтобы не поскупился на вашу свадьбу, так уж и быть. А теперь пошли вон оба с глаз моих.

На следующий день юная барыня уехала и никогда больше не появлялась в имении.