Выдуманная история из жизни нижнего LS
9.39
Госпожа Moroz
Закипел чайник, согрелась вода, сейчас хозяева будут просыпаться. Он подполз к краю кровати и, засунув голову под одеяло, с упоением вдохнул запах их теплых тел. Тут же предательски зашевелился член, а колечко ануса тихонько несколько раз сжалось. Найдя руками ноги своих хозяев, он начал медленно и нежно лизать ступни, одновременно руками гладя и массируя те ножки, которые остались без его внимания. Вскоре он почувствовал, что хозяйка проснулась, ее ножка требовательно поддела его под ошейник и подтянула голову выше. Это означало, что необходимо забраться под одеяло и следовать своим языком туда, куда укажет рука хозяйки.
Ирэн
9.56
Покорный слуга
И тут я понял, что для нее это не было игрой. Она не играла со мной, она реально воспринимала меня как неравного себе и считала, что имеет полное право делать со мной все, что посчитает нужным. И именно это отношение и восприятие меня не как личности, а как приспособления для получения удовольствия, давало мне такую полноту ощущений и переводило происходящее из игры в реальность. Я вспомнил, как целовал ей ноги за то, что она прекратила меня бить по яйцам, вспомнил свою совершенно искреннюю благодарность за это, и в мою затуманенную воспоминаниями и возбуждением голову само собой пришло слово «Богиня».
Мой мальчик
8.06
Малике
— Ты же знаешь, что мне все это не нравится.
Я покрепче сжимаю пальцы, двигаю рукой. Внимательно наблюдаю, как дрожат ресницы на застывшем красивом лице.
— Зачем же тогда терпишь? Я тебя ведь не держу, уходи, если хочешь.
Молчит.
Однажды, когда мы очередной раз поссорились, я уже задавала этот вопрос, обрабатывая ссадины на его теле. Он тогда резко повернулся, грубо притянул меня за волосы и яростно сказал: «Да потому, что у меня только на тебя стоит, поняла?! Если б я мог!..»
В тихом омуте Светлофлотска
5.52
Va Deik
Да, так что же я увидела, когда заглянула в свою комнату? Виктор стоял на коленях и почтительно целовал оставленные мною перед креслом старые босоножки, в которых я хожу по дому; целовал медленно: то одну, то другую, повторяя с чувством глубокого почтения: "Госпожа Левая: госпожа Правая!". Признаться, меня отнюдь не покоробила эта картина поклонения моим вещам, напротив, я прониклась к себе вполне понятным уважением. Моему самолюбию не могло не польстить такое подобострастие. Да, чувства его были доступны моему пониманию. Не желая прерывать это священнодействие, потихоньку, на цыпочках я вышла из дому.